3000 км до Таллинна: как эстонских фермеров и торговцев занесло в турецкую глубинку

Турки настаивают, что верное название этих мест – Восточная Анатолия или иль (тур. il – «край») Карс. Армянские исследователи возражают – это Западная Армения, сердце древнего армянского царства Багратидов со столицей в городе Ани и регион, где до начала ХХ века значительный процент населения составляли именно армяне. К счастью, эстонцы на здешние земли не претендуют, хотя именно здесь чуть больше века назад находилась самая южная эстонская деревня в мире и даже работала школа с эстонским языком обучения.

В центре Карса работает ресторан «Пушкин» и кофейня «Достоевский», кафе «Яблонька» и «Петербург». В древнем турецком хамаме под стенами крепости кебабами угощает «Раскольников», а в финале пиршества расслабиться можно в кальянной «Москва». И это при том, что русскоязычных туристов в городе почти не бывает. Скорее местные предприниматели обыгрывают стереотипы о «русском Карсе» для своих же соотечественников, ведь турки со школьной скамьи знают, что по итогам Сан-Стефанского мирного договора, подписанного в 1878 году после очередной Русско-турецкой войны, город отошел к Российской Империи. Под российским контролем Карс и прилегающие области оставались почти сорок лет, до самого падения монархии Романовых.

Древний восточный город был обращен в «сеттельмент» – поселение колонизаторов, которое они обустраивали на собственный лад. Согласно энциклопедии Брокгауза и Евфрона, к концу XIX столетия в Карсе было 10 477 жителей: «армяне, греки, турки, русские». При этом к «русским» приписывали не только украинцев с беларусами, но и всех переселенцев из европейской части Российской Империи вообще. На просторы новообразованной Карской области Кавказского наместничества ехали поляки, немцы, латыши и, конечно, эстонцы. Новых поселенцев скопом звали «русскими», ведь говорили они между собой на русском языке.

Фамилию хозяев в Карсе давно позабыли, осталось только прозвище – «эстонский дом». С большой вероятностью забытый эстонский купец оказался на недавно завоеванных российским царем землях вместе с армией, чтобы обогатиться на военных поставках. В самих отрядах, дислоцированных в Карсе, эстонцы тоже служили. Известно даже о гибели призывников эстонского происхождения еще на этапе завоевания этих далеких от родины земель.

Опосредованное отношение к Эстонии имело даже местное военное начальство. В археологическом музее Карса хранится найденное уже в XXI веке при земляных работах надгробие командира 154-го Дербентского полка Анатолия фон Шлихтинга. Он происходил из военного клана пусть и не эстонцев, но балтийских немцев. Фон Шлихтинг умер и был погребен в Карсе в 1905 году возле строящейся тогда полковой церкви Александра Невского – она тоже уцелела, правда, теперь в качестве мечети.

Одним из традиционных бизнесов эстонцев в Карской области было мукомольное дело. В начале ХХ века еще трем смешанным эстонским семьям принадлежала большая каменная мельница - это здание, прямо на пересечении шоссе на Эрзурум и речки Карс-чай было когда-то первым при въезде в Карс с запада. Сегодня этой постройки уже не сыскать, о прежних временах в этом месте напоминает только форт из черного камня, который укрепляли сначала турки, а затем и русские, опасаясь атак друг друга. В XXI веке назначение у него сугубо мирное, в крепости работает музей сыра.

Совсем рядом с аэропортом Карса, в 6 километрах от центра города находится деревушка Караджаорен. Трудно поверить, но когда-то она была центром «эстонского мира» в Карской области. В XIX столетии тысячи крестьян покидали Эстонию в поисках места, где они могли бы получить землю под фермы. На родине, где почти все участки были поделены между немцами-мызниками, шансов на это у растущих крестьянских семейств не было.

Так появились эстонские колонии в современной Самарской области, в Сибири, Абхазии, на черноморском побережье близ Сочи. Обычно деревня отправляла вперед «разведчика». Он выяснял, можно ли в намеченной местности действительно получить надел, а затем в случае удачи звал за собой односельчан. И хотя очередная группа эстонских колонистов в 1885 году не получила положительного ответа от своих «скаутов», посланных в Абхазию, 22 апреля десятки эстонских семей, набившись в вагоны на станции Раквере, двинулись в путь со всем багажом. Когда переселенцы добрались до Ростова-на-Дону, у них уже кончились деньги и продукты. Местным властям пришлось спасать эстонцев от голодной смерти и финансировать их дальнейшее путешествие. В Ростове колонистам сообщили уже официально – свободной земли нет на всем Северном Кавказе.

Несчастных на время расселили в уже существующих крупных эстонских деревнях региона, но этого было мало. Фермерам была нужна своя земля, и уже в новом 1886 году эстонцев уведомили: они могут основать поселение в Карсе. И вот почти ровно год спустя после отправления из Раквере 84 эстонские семьи, всего 282 человека, осели на новом месте. Это была самая большая партия эстонцев, прибывшая в Карскую область. Новая деревня получила название Uus-Estonia, но в повседневной речи ее чаще называли просто Новоэстонка.

Несмотря на непривычный климат и обычаи, трудами поселенцев деревня росла и развивалась. Эстонцы выстроили одноэтажные каменные дома, а в 1911 году соорудили здание для школы и молельной. Причем занятия в школе шли на эстонском языке. В такой глуши, как Карская область, некому было следить за соблюдением образовательных стандартов эпохи русификации. Вскоре в Карсе появилось эстонское кладбище. Когда в Новоэстонку изредка заглядывал эстоноязычный пастор из Тбилиси, местные жители собирались на торжественную мессу под открытым небом – один из холмов близ Карса получил от переселенцев имя Ристимяги. В Уус-Эстонию успел заехать даже заядлый литератор-путешественник Антон Хансен Таммсааре.

Годы Первой мировой и последовавших за ней советско-турецких и армяно-турецких конфликтов нанесли деревне серьезный ущерб. Часть жителей бежала в эстонские поселения на Черном море, некоторые затем через РСФСР сумели вернуться в Эстонию. Тем, кто остался в Карсе после отступления из города сперва русских, а затем и армянских войск, едва удалось избежать религиозных чисток – в самую тяжелую годину им пришлось, чтобы выжить, притвориться немцами. Благодаря тому, что Германия и Османская Турция были союзниками в Первой мировой, поселян не тронули. К началу 1920-х годов в Новоэстонке оставались восемь эстонских семей численностью около 50 человек.